Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Искусство»Содержание №5/2010

СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК

ПЕРЕДВИЖНИКИ

 

Елена МЕДКОВА,
научный сотрудник ИХО РАО

 

Выход из кризиса

бсолютно критический период “отрицательного” отношения к миру, трагического субъективного психологизма и исключительной страдательности героев падает на 60-е годы ХIХ века. Уже в 1870-е приходит осознание необходимости позитивных ценностей. Бурное развитие портретного жанра и пейзажа в этот период свидетельствует о поисках неких положительных ценностей как в человеке, так и в природе.

В 1880–1890-е гг. намечается выход из кризиса. В искусстве передвижников происходит перенос акцента с субъективного переживания трагичности жизни на сам предмет, на его более объективное изображение. Активизируются поиски положительного действующего героя, эстетических ценностей положительного свойства. Возрастает роль эстетического подхода к методам работы, к самому живописному языку.

В. Васнецов. Богатыри. 1898. ГТГ, Москва

 

Прежде всего реабилитируется фольклорная составляющая народной культуры — сказка и эпос. В этом отношении показательными являются работы В. Васнецова на сказочные темы, его репрезентативные работы “Богатыри” и “Песнь о Вещем Олеге”. В последних отношение к фольклорной культуре имеют не только тематика, но и трактовка пространства, которое вновь начинает концентрироваться вокруг пластических формульных образов по центру, обретает равновесность, репрезентативность и монументальный размах.

В. Васнецов. Песнь о вещем Олеге. 1899. ГТГ, Москва

 

“Все эти качества способствовали тому, что Васнецов стал одним из тех художников, которые стояли у истоков стиля модерн. Эти же качества привели его к тем видам художественного творчества, которые выходили за рамки традиционного передвижнического реализма, станковой картины, и открывали путь в монументальную живопись, театрально-декоративное искусство и архитектуру” (Д.В.Сарабьянов. Мировая художественная культура. XIX век).

И. Репин. Запорожцы. 1880–1891. ГРМ, Санкт-Петербург

 

Эпическое начало побеждает и в исторических работах И. Репина. Его “Запорожцы” — это эпически-фольклорный образ русского народа, деятельный и оптимистичный даже в самых крайних трагических ситуациях. Репин прибегает к приемам народной карнавальной культуры, обнаруживающей источник жизненных сил в смеховой инверсии. Рубенсовские по избыточности жизненных сил персонажи Репина предстают в ситуации пиршественного застолья в условиях окружения, подступающего голода и прямой угрозы смерти. Вместо яств у них на столе чернильница и бумага. Вместо пира плоти — пир мысли. Репин находит возможность перевести образ человека мыслящего в образ человека действующего, щедро расточающего жизненную энергию.

Василий Суриков. Покорение Сибири Ермаком.
1895. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

 

Жизненный праздник фольклорной культуры пробивается в реальность “здесь и сейчас” “Взятия снежного городка” В. Сурикова и придает настоящему формульность праздника, который всегда с тобой. В работе “Покорение Сибири Ермаком” Суриков обращается к историческим моментам великих национальных свершений — освоению огромных пространств Сибири и окончательному завершению эпической борьбы с татаро-монголами, где проявился подлинный размах деятельностной пассионарности русского народа. Д. Сарабьянов подмечает, что герои этой картины “похожи друг на друга, выражая смелость, удаль и представляя себе войну как некий род игры”.

В. Суриков. Взятие снежного городка. 1891. ГРМ, Санкт-Петербург

 

И. Шишкин. Рожь. 1878. ГТГ, Москва

 

Игровое начало является еще одной составляющей жизнеутверждающего народного мировосприятия. Оно есть и во “Взятии снежного городка”, и в “Запорожцах”. Игровое восприятие истории через образность народной песни в “Разине” Сурикова порождает систему двойного опосредования реалий жизни через искусство, что является новой парадигмой, ведущей к возникновению мирискуснической концепции. В работах того же Сурикова происходит реабилитация вещной красоты мира. Недаром именно на его творчество будут опираться в своих исканиях художники “Бубнового валета”. Вечный мир вещности, лик истории, запечатленный в исторической архитектуре, развернул в своем творчестве А. Васнецов, что открыло пути для Н. Рериха.

В. Суриков. Степан Разин. 1903–1907. ГРМ, Санкт-Петербург

 

В. Суриков.
Автопортрет.
1879

В. Суриков.
Автопортрет в Италии.
1883

В. Суриков.
Автопортрет.
1889

 

В. Суриков.
Автопортрет.
1902

В. Суриков.
Автопортрет.
1910

В. Суриков.
Автопортрет.
1913

 

В. Суриков. Автопортрет. 1915

 

На обобщенный синтетический образ национального пейзажа выходят И. Шишкин (“Рожь”, “Корабельная роща”) и И. Левитан (“Солнечный день. Озеро”. Первый воспроизводит фольклорный образ леса, “стоящего стеной”, живущего своей собственной жизнью в ином измерении вечности. Второй в своей итоговой картине, которая первоначально называлась “Русь”, представляет синтетический образ всей русской земли, в чем-то развивая синтетизм А. Венецианова, его идею природы как благодатного дома для человека.

Исаак Левитан. Солнечный день. Озеро.
1899–1900. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

 

И. Шишкин. Корабельная роща. 1898. ГРМ, Москва

 

В области портрета восстанавливается интерес к детским и женским образам, что особенно характерно для И. Репина, который постоянно пишет своих дочерей. Тот же Репин восстанавливает в правах жанр парадного портрета, а заодно пишет коллективный портрет российской власти, чем нарушает табу на внимание к людям, представляющим государство и политическую власть. Рост интереса к индивидуальности человека проявился в серии автопортретов В. Сурикова 1883 (“В Италии”), 1899 (“На фоне картины “Покорение Сибири Ермаком”), 1902, 1910, 1913, 1915 гг.

Возврат передвижников к опосредованному поэтическому истолкованию реальности открыл в принципе пути к символической интерпретации мира, а затем к постановке задач создания новой реальности, которые предстояло решать художникам конца ХIХ — начала ХХ века.